Корсары Южных морей - Страница 30

Под бешеным натиском врага маркиз вынужден был отступить немного. Через пару секунд, не в силах противостоять дьявольскому напору, он делал уже второй шаг назад.

– Я бы не поставил за него и пары су! – заметил Каменная Башка, ни на миг не выпускавший из руки абордажной сабли и полный решимости во что бы то ни стало помешать маркизу прорваться в гостиную и позвать на помощь. – Где ему управиться с капитаном! Сэр Уильям непобедим.

– Черт подери! Конечно, после стольких абордажей! – воскликнул Малыш Флокко.

Тут маркиз снова попятился. Он не мог больше сопротивляться беспощадному клинку баронета. Еще три шага – и противник припер бы его к стенке.

Корсар, решив покончить с врагом, один за другим наносил удары, которые маркиз едва успевал парировать. Уже дважды кончик клинка протыкал шитый золотом полковничий камзол в том месте, где под золотыми галунами бешено колотилось сердце.

И вдруг сэр Уильям отпрянул. Обрадованный маркиз кинулся на него с криком:

– Ага! Теперь ты мой! Ты…

Он так и не успел довершить фразу. Рука его судорожно метнулась к груди, выпустив шпагу, которая со звоном повалилась на пол. Клинок Корсара глубоко вошел ему в грудь.

– Тушé! – воскликнул Каменная Башка, приблизившись к раненому, и подхватил впавшего в бесчувствие маркиза.

Бретонец на руках отнес Галифакса на кушетку. Он много повидал на своем веку, не раз бывал в кровавых переделках, но не без ужаса наблюдал, как на красном камзоле маркиза расплывается темное пятно.

– Кровь! – произнес он.

Сэр Уильям не сдвинулся с места. Опершись на свою грозную шпагу, он провел рукой по лбу, потом притянул к себе Мэри.

– Все позади! – сказал он девушке. – Такова была воля Господня.

Светловолосая красавица испуганно вскрикнула, не в силах оторвать глаз от багрового пятна.

– Он мертв? – прошептала она.

– Возможно, еще жив, – отвечал Корсар, едва справляясь с волнением. – Удар пришелся не в сердце. – Крепко прижав суженую к груди, он сказал: – Выбирай: я или он?

– Ты, ты, мой Уильям!

– Тогда бежим.

– А как же маркиз? Ты оставишь его вот так умирать?

– Как только мы выберемся отсюда, Диана позовет на помощь. Там, где полно солдат, лекарь всегда найдется! Каменная Башка! Мне понадобится крепкая веревка!

– Она как раз под рукой, – отозвался бретонец, оторвав от портьеры толстый шелковый шнур.

– Крепкий?

– Как якорный канат!

– Не бойся, Мэри. Обвей меня руками за шею. Даже если у тебя закружится голова, шнур не позволит тебе упасть. Давай, Каменная Башка. Крепко обвяжи шнур вокруг запястий леди.

Пока остальные готовились к побегу, камеристка при помощи Малыша Флокко стянула с маркиза камзол, жилет и тонкую батистовую рубашку, пропитавшуюся кровью.

Мигом отрезав от шнура кусок нужной длины, бретонец накрепко обвязал им запястья девушки, а затем, свесившись из окна, потряс железную перекладину оконной рамы.

– Она еще четверых выдержит. Готово, капитан.

– А шнур?

– О, об этом не тревожьтесь! Он выдержит и вдвое больше!

– Подсади леди Мэри и помоги мне выбраться на карниз.

– Слушаюсь, капитан.

Корсар и Мэри повисли над пустотой.

– Держись покрепче, – велел девушке баронет, – и закрой глаза.

– Да, Уильям, – прошептала она.

– Не бойся, у меня стальные мышцы.

Корсар спускался все ниже, перехватывая веревку руками и коленями. Высунувшись из окна, бретонец провожал их взглядом.

Наконец пара скрылась из виду, растворившись во мраке.

– Они уже на земле, – со вздохом облегчения проговорил боцман. – Малыш Флокко, теперь ты. Как там маркиз?

– Истекает кровью и до сих пор не пришел в себя.

– Дурной знак! – пробормотал бретонец и, возвысив голос, добавил: – А теперь спускайся следом за капитаном.

Ловкий, как белка, юный марсовой исчез за окном.

– Мисс, – сказал бретонец, повернувшись к камеристке, которая тщетно пыталась остановить кровь, хлеставшую из раны маркиза, – через две минуты вы сможете кликнуть лекаря.

– И что я ему скажу? – спросила бледная как полотно Диана.

– Скажите, что в башню проникли воры. И смотрите не упоминайте имени баронета, иначе вам придется в этом раскаяться.

– Никогда! Я слишком предана своей госпоже.

– Хорошо же, до скорой встречи!

Теперь уже боцман вылез на карниз, ухватился за веревку и начал быстро спускаться, по обыкновению ворча себе под нос. Достигнув земли, он увидел в десяти шагах от себя капитана, леди Мэри и Малыша Флокко, державшего в руке обнаженную абордажную саблю.

– Что с маркизом? – кинувшись навстречу бретонцу, с тревогой спросила девушка.

– Кровь пока не удалось остановить, мисс, – отвечал тот, – но не думаю, что рана смертельная. Не припомню такого, чтобы капитан промахнулся, когда целил в сердце.

– Боже мой, что ты наделал, Уильям?! – укорила девушка, оборачиваясь к подошедшему Корсару.

– Только то, что было предначертано судьбой, – сухо отвечал баронет. – Пойдем, пока нас не схватили.

Площади и улицы Бостона тонули во тьме. В городе уже не удавалось днем с огнем сыскать ни лампового масла, ни свечей. Время от времени на крыши домов со свистом обрушивались гранаты.

Все, даже Каменная Башка, были слишком взволнованы, чтобы говорить. Каждый гадал, что сейчас творится в башне. Можно ли полагаться на преданность камеристки? И даже если она не выдала беглецов, на поиски предполагаемых воров, должно быть, уже выслали солдат во все концы.

– Эй, Малыш Флокко, – проговорил наконец бретонец, не в силах более молчать, – тебе не кажется, что мы, все четверо, смахиваем на живых мертвецов?