Корсары Южных морей - Страница 118

118

– Пока вы спали, мы сняли кремни с ваших мушкетов. Вы легко можете в этом убедиться.

– Ты и об этом позаботился! Так, значит, хочешь отправить нас на тот свет?

– Мне нужны всего лишь письма. Я передам их генералу Бергойну, а потом мы позволим вам тихо и спокойно вернуться в Нью-Йорк.

– Бергойну? Это еще кто?

– Он возглавил войска, которыми до него командовал генерал Карлтон. Ему-то и нужны письма, оказавшиеся в вашем распоряжении.

– Как же! Ври больше! – воскликнул Каменная Башка. – Мы никуда не торопимся!

Удостоверившись, что Дэвис действительно испортил их оружие, боцман схватил свой мушкет за приклад, решив орудовать им, как дубиной.

– Ну ладно! Если вы и вправду хотите знать, я действую по приказу маркиза Галифакса.

– Брата баронета Маклеллана?

– Именно так.

Каменная Башка зарычал как зверь и, занеся над головой тяжелое ружье, пошел прямо на изменников.

Гигант-бретонец, боцман «Громовержца», грозного корвета корсаров Бермудских островов, закаленного во многих кровавых боях с англичанами и даже при осаде Бостона, по силе и мощи напоминал огромную гориллу. Лицо его заросло колючей, как шерсть дикого зверя, седеющей бородой. Особенно поражала непомерно большая голова. Однако удивляться было нечему, ведь сыны суровой каменистой Бретани славятся крепкими упрямыми головами, которые не пробить и абордажной саблей.

Позади боцмана стоял юный черноглазый моряк лет двадцати двух – двадцати трех, темноволосый и смуглый, точно алжирец, и двое высоких румяных немцев-наемников, когда-то воевавших на стороне короны. У обоих великанов были светлые волосы и синие, как океан, глаза.

Друзьям предстояло сразиться с четверкой предателей. Их предводителя Дэвиса – известного проводника по канадским землям, знавшего каждое озерцо как свои пять пальцев, – завербовал сам генерал Вашингтон, считавший канадца надежным человеком. Сорокалетний верзила ростом был не ниже самого боцмана. Волосы и борода у него были такие густые, что он напоминал скорее метиса с индейской кровью, чем чистокровного канадца.

Не маленького роста были и его приспешники, широкоплечие и мускулистые, но светлокожие, как истинные канадцы. Выражение их свирепых физиономий не предвещало ничего хорошего.

Несомненно, то были потомки французских поселенцев, скрывавшихся в бескрайних западных лесах после того, как англичане захватили Квебек и Монреаль.

На палубе сильно качало. Широко расставив ноги, чтобы не упасть, канадцы наставили мушкеты на обезоруженных противников.

Они находились на небольшом, некогда крепком корабле, с широкой палубой, высокими бортами и огромной мачтой, на которой красовался необъятных размеров парус из грубого толстого полотна – только такая ткань способна выдержать порывы грозного северного ветра. Небольшой на вид парусник, однако, обладал хорошим водоизмещением в сто пятьдесят тонн и мог принять на борт до тридцати матросов.

– Эй, Дэвис! – прокричал Каменная Башка, и его борода словно ощетинилась от злости. – Так кто из нас окажется за бортом? У нас нет желания купаться: уж больно холодна водица в это время года, да и воды Шамплейна чересчур глубоки.

– Все может статься, – произнес метис, не сводя с боцмана дула мушкета. – Шутки в сторону, господин боцман. Хотите немного разогреться?

– Разогреться на топорах? Мой всегда при мне, – отвечал старый морской волк. – Немало английских головушек я раскроил во время абордажей королевских кораблей, помогая американцам.

Дэвис покачал головой.

– Нет, – немного погодя отвечал он. – Я не моряк и вполне уверен, что вы свалите меня с первого же удара. Не будем же препираться: давайте сюда письма.

– Тысяча колоколен! Нет у меня никаких писем! – воскликнул Каменная Башка, угрожающе двинувшись на проводника. Трое друзей последовали его примеру. – У меня в кармане лишь легендарная трубка, которую курили четыре поколения моих предков. Спустя триста лет она курится не хуже, чем прежде!

– Довольно шуток, Каменная Башка! – взорвался проводник.

Внезапно высокая волна, перехлестнув через правый борт, обрушилась на палубу. Парусник тряхнуло, и канадцы невольно попятились.

– Кому-то из моих людей придется встать за штурвал! – разозлившись, закричал Дэвис. – Мы всего в миле от берега! Еще немного, и мы разобьемся!

– Для истинного моряка крушение – лишь славная потеха. Никого из твоих приятелей мы не пропустим.

– Так пусть за штурвал встанет один из вас!

– Ну уж нет, тогда нас будет трое против четырех предателей, ведь рулевой не сможет принять участие в схватке. Ловко придумано, прохвосты!

– Прекратите балаган! – неистовствовал Дэвис.

Порыв ледяного ветра пронизал моряков до костей, а в борт судна с силой ударила новая волна.

– Сразу видно, моряк из тебя никакой! Ты всего лишь лодочник, способный плавать лишь в мертвый штиль! Что, воды испугался? Подумаешь, рябь на озере!

– Я знаю, что вы задумали! Хотите, чтобы нас вышвырнуло на берег! Так знайте: канадцы – отличные пловцы и держатся на воде не хуже бобров.

– Вот и славно! Значит, никто не потонет, когда посудина пойдет ко дну!

Терпение Дэвиса иссякло.

– Чертовы упрямцы! Вы знаете, что ваши мушкеты бесполезны, и все же не желаете сдаваться?! – вскричал метис, в бешенстве скрипя зубами, длинными и желтыми, как у гризли. – Хватит! В последний раз говорю: сдавайтесь и передайте мне письма, за которые мне щедро заплатят.

– Продался за несколько фунтов! – презрительно фыркнул Каменная Башка. – Если б у меня и вправду были эти письма! Быть бы тебе тогда важным господином!

118